Такими словами объясняет суть происходящих процессов один из идеологов России недалекого будущего (года этак 2020), которое изобразил в своем романе «Перигей» Михаил Земсков. Главный герой книги возвращается после вынужденного 13-летнего изгнания в Россию, в Москву, чтобы разыскать оставшихся здесь отца и любимую, но ничего не может понять в новой действительности, «словно попал в чью-то воспаленную фантазию». Страна хихикающих дегенератов – это яркое и емкое определение звучит уже на первых страницах романа.
Писатель Михаил Земсков
Роман «Перигей» к читателю пришел сначала в журнальном варианте («Дружба народов», Москва, 2007 г.), в 2008 в московском «Вагриусе» вышел отдельной книгой, презентация которой для алматинцев прошла 26 июля в модной кофейне «Coffeedelia». На ней присутствовал сам автор. Михаил – наш земляк, алматинец. Окончил механико-математический факультет КазГУ. Первые шаги на литературном поприще сделал в 1990 г. Активно сотрудничает с казахстанским литературно-художественным журналом «Аполлинарий». Последние годы живет в основном в России, в Москве, где публиковался в литературных журналах «Октябрь» и «Дружба Народов». Помимо «Перигея», читателям известен по повестям «О любви к Чайковскому», «Десять нот веселого блюза», «Противостояние», «Микророман в письмах», «Когда “Мерло” теряет вкус». Первым отдельным изданием Михаила Земского стал сборник повестей и рассказов «Алма-Атинские истории». За него он в 2005-м был удостоен «Русской премии», которая учреждена фондами «Кавказский институт демократии» и «Институт евразийских исследований» для писателей стран Средней Азии и Закавказья, пишущих по-русски.
Алматинские корни постоянно проявляются в произведениях Михаила. И главный герой «Перигея» по ходу действия возвращается мыслями к своему алматинскому периоду детства. В книгу «Перигей» вошли также три повести из сборника «Алма-Атинские истории».
Среду гостей презентации было немало представителей молодой литературной и театральной богемы. Для многих имя Михаила Земскова совсем незнакомо, как и его творчество. Поэтому и вопросы задавались не столько по самому произведению, сколько на общие темы творчества автора, о его жизни, увлечениях.
Свой роман «Перигей» Михаил охарактеризовал как антиутопия-фантасмагория. Фантасмагория – поджанр фантастики, повествование о чем-то совершенно нереальном. Антиутопия – демонстрация негативных черт общественного устройства. По рассказу Михила, редактор московского журнала, работавший с рукописью романа, отметил, что мы уже так живем, как описано в этом произведении.
Хотя, по словам Михаила, алматинцы, казахстанцы сильно отличаются от россиян, и России, и Казахстана, можно увидеть универсальные тенденции, которые он и попытался довести до логического завершения на страницах романа. Так что «Перигей» – это и о том, что может ждать как Россию, так и Казахстан.
Хотя описание общественного устройства и занимает существенное место в «Перигее», нельзя сказать, что это политизированный роман. Большее место на страницах отводится остросюжетной интриге, где есть и любовь, и предательство. Причем написано хорошим русским языком. А сам текст разбавлен изрядной долей юмора.
Смысл названия своего романа Михаил объяснил так. Перигей – это низшая точка. В данном случае – в настроении главного героя, в развитии общества.
Актер Павел Пермяков читает отрывок из повести Михаила Земскова
Поскольку многие из присутствовавших практически ничего не читали из произведений Михаила Земскова, если не считать каких-то фрагментов, то к месту были чтения отрывков из «Перигея», из повести «О любви к Чайковскому» как самим автором, так и актерами театра «АРТиШОК» Дмитрием Дягилевым и Павлом Пермяковым. Присутствие актеров «АРТиШОКа» объясняется творческими контактами этого авангардного театра с Михаилом Земсковым, который написал для театра пьесу по повести «О любви к Чайковскому». Как признался Михаил, он с удовольствием ходит на спектакли «АРТиШОКа», старается не пропустить ни одной его новой постановки. Написал Михаил еще одну пьесу, но она, по его же признанию, настолько необычна и экспериментальна, что ни ставить, ни публиковать ее пока никто не берется. Имеет он отношение и к кинодраматургии. Помимо ВГИКовского образования, это отношение выразилось в написании сценария для совместного (США-Казахстан) короткометражного художественного фильма (в русском переводе называется «Трубка»).
Раскрыл Михаил и некоторые секреты своего творчества. Оказывается, когда начинает писать произведение, то обычно не знает, чем оно закончится. При этом события реальной жизни, случающиеся в период работы, оказывают влияние на конечный результат. Когда пишет, то в качестве читателей представляет своих знакомых, но также и незнакомых людей.
На вопрос о своих литературных вкусах Михаил ответил, что очень любит читать русскую классику, прежде всего Достоевского, также Гоголя, Чехова, книги которых написаны таким языком, который, по его мнению, мы утратили. Из современных авторов он выделяет Владимира Маканина.
На вопрос, насколько биографична его проза, Михаил ответил, что биографичны больше переживания, чем события. По его убеждению, настоящее произведение можно написать только, если оно исходит из глубины души.
Были подняты и такие серьезные вопросы, как литературные процессы в Казахстане и России, призвание писателя в современном обществе. С сожалением Михаил Земсков отметил, что казахстанские читатели смутно представляют, чем живет современная литература России. Те, кто популярен у нас сегодня – для россиян это зачастую авторы вчерашнего дня. Литераторы, делающие погоду в литературе сейчас, для казахстанских читателей фактически незнакомы. Михаил объяснил это географической удаленностью от соседей – новое в Казахстан приходит с запозданием и зачастую в искаженном виде. Но у этой отдаленности от культурных центров Запада и Востока есть и плюсы: формируется своя, самобытная культура. На вопрос о том, является ли ныне писатель «властителем дум» или может ли претендовать на эту роль, Михаил ответил отрицательно, хотя такая функция писателям и импонировала бы. Сейчас прозаики и поэты максимум, что могут сделать – поднимать какие-то значимые темы, вопросы, заставляющие читателя задуматься над ними.
Гости презентации
Я поинтересовался у некоторых гостей презентации, какое впечатление на них произвел роман «Перигей».
Дина Махметова (драматург): «Читается легко. Хорошо построенная интрига. Есть много разных подтекстов, возникающих ассоциаций. Мне кажется, это хорошо проработанный материал, в котором все достаточно органично».
Елена Тикунова (прозаик, поэтесса): «Эту книгу мне подарил в Москве сам автор. Прочитала ее на одном дыхании. Читается легко. Единственно, на чем спотыкаешься, на вкраплениях в виде стишков и частушек».
Павел Банников (редактор, участник творческой группы, организовавший презентацию книги Земскова): «У Миши очень хорошая проза, интересная не только опытному читателю, но и человеку с не очень широким кругом чтения. Она многослойна. Ее можно понять как на буквальном, бытовом уровне, так и вычленить в ней какие-то слои, отсылки к культурным, субкультурным пластам. Сложилась такая ситуация, что наш читатель плохо знает не только российских авторов, но и местных – особенно то, что издавалось после 1990 г. Сейчас мы пытаемся эту ситуацию как-то изменить. Книга «Перигей» уже имеет успех у российского читателя, надеюсь, что будет она принята и казахстанским. Очень хорошо, что ее можно теперь купить, например, в «Гулянде». Конечно, к нам роман пришел с некоторым запозданием, но, надеюсь, следующая книга Михаила будет здесь освещаться более широко».
Следующая – это, очевидно, роман «Сектант», о современных мистических учениях, о современном сектантстве. Судя по написанному ранее, а также по тому, что во время сбора материала для этого произведения автор сломал руку, нас, читателей, очевидно, снова ждет захватывающее чтиво.
СТРАНА ХИХИКАЮЩИХ ДЕГЕНЕРАТОВ
МАГАЗИН
