Копирование на другие веб-ресурсы недопустимо:

Ссылка на страницу:

<a href="http://planeta-imen.narod.ru/almaata/baisultanov.html" target="_blank">Театр не должен быть кладбищем старых спектаклей</a>
Copyright © А. Назаров

– Султан Магомедович, чем нового предложит ГАТОБ в предстоящем сезоне?
– В октябре – премьера оперы Г. Доницетти «Любовный напиток» в постановке Ляйлим Имангазиной. В ней почти все задействованные – молодежь, только пришедшая в театр. Предстоит огромная работа с балетом Прокофьева «Ромео и Джульетта» в постановке главного балетмейстера Большого театра Юрия Григоровича. В планах и одноактная опера – может, «Алеко» Рахманинова, может, «Сельская честь» Масканьи.
– ГАТОБ в прошедшем сезоне уже ставил Доницетти – «Лючию ди Ламмермур». Этот композитор сейчас в моде?
– Он всегда в моде, когда есть исполнители. Что такое Доницетти? Это ведь бельканто – прекрасное пение. Должны быть голоса, которые могут спеть на должном уровне.
– Все ли вещи принимает зритель?
– Перед премьерой всегда немного страшновато. Бывает, что вещь не идет, и всё! Костюмы, декорации, сама постановка или исполнители не нравятся. Значит, мы не на тех певцов поставили этот спектакль.
– На Ваш взгляд, опера сейчас – элитарное искусство?
– Я думаю, что все-таки, элитарное. Не каждый человек может ее воспринимать. Оперу надо понимать. Классика держится на знатоках. Приобщение к ней и от обстоятельств зависит. Когда мы в школе изучали «Евгения Онегина», то ходили в оперу слушать его, и это меня зацепило.
– Как Вы оцениваете музыкальную культуру отечественного зрителя?
– У него очень высокая музыкальная подготовленность. Когда мы делаем фестивали – билетов нет. Это говорит о том, что у нас много знатоков классики.
– Вы бываете в зарубежных театрах. Какие композиторы популярны на Западе?
– Там очень широкая палитра. Они пытаются охватить всё. Есть и Вагнер, и Леонковалло, и Беллини. Наш же репертуар – Пуччини, Доницетти, Верди, Бизе, казахские оперы. Выбор небольшой. Пытаемся изменить что-то, например, поставили в концертном исполнении «Паяцев» Леонкавалло. Но мы ограничены в средствах. Когда театр 5-6 лет стоял, и у нас была площадка за городом, полетел почти весь балетный репертуар. Оперы некоторые также полетели. Задачей было восстановление прежнего репертуара.
– А какое сейчас финансовое положение театра?
– Мы не жируем. Всего, чего хотим, нам не дают. Просим денег на четыре спектакля, дай бог на два бы дали. Наш директор Куаныш Габидуллаевич Уразгалиев, если находит дополнительные средства, всегда говорит: «Давайте ставить новый спектакль!» Ведь когда годами идет одно и то же, то театр становится кладбищем старых спектаклей. Но классику надо поддерживать и финансами, и обеспечить равноправную пропаганду. Должен быть телеканал, посвященный ей. Хотя бы один-два балета в неделю показывали. Мы подготовим шикарные спектакли. Пусть смотрит весь Казахстан! Министр культуры Мухтар Кулмухамед начал реализовывать очень хорошую идею – дать возможность всему Казахстану слушать классику, например, «Абая».
– Насколько оперный театр сейчас привлекателен для молодых исполнителей?
– Этот вопрос волнует весь мир. Если брать наш театр, то молодежи, как ни странно, сейчас много.
– Как сейчас складывается гастрольная практика ГАТОБа? – Два-три года мы никуда не ездили. После возвращения директора Уразгалиева были две недели в Актау. На фестиваль в Омск возили постановку Юрия Григоровича «Легенда о любви», от которой омичи были в восторге. Наш симфонический оркестр пригласили на четыре спектакля оперы «Норма» в Сеуле, и его выступление прошло «на ура». То есть постепенно нас начинают узнавать, оценивать наш уровень.
– Расскажите немного о Ваших нынешних творческих устремлениях.
– Юрий Александров предложил мне петь Отелло в Астане. Но у меня светлый голос, а там нужен немного другой, насыщенный, как я в шутку называю, «баритональный тенор». Я отказался, и в «Отелло» себя не слышал. А так – я почти всё спел. Обычно я пою весельчаков, а трагических партий, как Радамес – «Аида», Туридду – «Сельская честь», у меня мало. Хочется в этом направлении поработать.
– С кем из исполнителей Вы когда-либо мечтали выступить на одной сцене?
– Когда пела Тамара Синявская с ее потрясающе красивым меццо-сопрано, то я говорил себе: «Боже, если бы с ней спеть!»
– Кого в вашей профессии Вы считаете «маяком» и учителем с большой буквы?
– Таких много. Один для меня в одном спектакле убедителен, другой – в не меньшей степени в другом. Помню, меня потряс Владимир Атлантов со своим Отелло. Также Доминго в «Тоске». Или Паваротти. Брал не внешним видом, а исключительно голосом. Это надо понять и использовать в своем творчестве.
– Какую свою роль считаете самой трудной?
– Очень трудна партия Германа в «Пиковой даме» – психологически. В опере семь картин, в каждой из них надо быть разным. Вот как это сделать – видом, голосом, движениями, мимикой? Здесь нельзя «спрятаться» за голосом, вся фальшь сразу видна. Я целый год к этой роли готовился. После этого спектакля я обычно под утро засыпаю.
– А самая дорогая Вам роль?
– Наверное, Герман, поскольку самая трудная. В молодости мне очень нравилось петь Ленского, потом упивался Герцогом.
– Актуально ли для Вас в той или иной степени понятие «страх сцены»? Ваше средство преодолеть его?
– Чтобы не было страха, волнений, надо очень много работать. Любой недобор в музыкальном плане, в игре дает лишние волнения.
– Оперным исполнителям для поддержания формы, очевидно, приходится себя в чем-то ограничивать?
– Певец должен, как проснулся, подчиняться своему голосу. Нельзя отвлекаться абсолютно ни на что. Что бы ты ни делал, надо знать – это вредно или не вредно, мешает или не мешает.
– Писателям свойственно чувство «не могу не писать», а Вам знакомо чувство «не могу не петь»?
– Очень знакомо! Когда мне сделали операцию, врачи сказали, что петь могу только через два месяца. И вот иду мимо классов, и мне хочется петь, усилием воли заставляю себя не петь. Это уже необходимость.
– Есть силы, настроение слушать музыку в свободное время?
– Очень много слушаю в отпуске. По роду профессии – часто оперу. Но у меня правило, пока не выучу материал, я ее не слушаю. Иначе это будет мешать и не будет своего видения. Люблю слушать то, что раньше пел – переосмысливаю, анализирую. От музыки отдыхаю, когда смотрю спортивные передачи – обожаю легкую атлетику, футбол – в детстве играл за городскую команду, но музыка пересилила.
– В прошлом сезоне Вас фактически не было на сцене. Порадуете ли зрителя своими выступлениями в нынешнем?
– В конце ноября или в декабре буду петь Каварадосси в «Тоске».

Алоис Назаров, фото автора, 17.08.2009