Пьеса написана в 1927 году и относится к зрелому периоду драматургии Моэма, в которой центральным персонажем становится стремящаяся к независимости личность. Прообразом последней, по мнению театроведов, является героиня драмы Генрика Ибсена «Кукольный дом» Нора Хельмер . Моэм предлагает свои вариации образа ибсеновской Норы. В «Верной жене» это – Констанс Миддлтон, требующая наряду с моральной, экономической и сексуальной независимости.

Действие происходит в интеллигентной среде. Констанс, жена преуспевающего врача, обворожительная леди, узнает о том, что муж изменяет ей с ее подругой. Она делает, однако, все от нее зависящее, чтобы об этом не догадались ни муж, ни кто-либо из окружающих. И при этом дает утонченный ответ на измену своему самоуверенному мужу. В финале – торжество женской эмансипации. Научившись зарабатывать деньги и выплатив мужу тысячу фунтов на содержание в течение года, она решает, что вправе поехать в отпуск с любовником, предварительно поставив об этом мужа в известность.

Впрочем, у зрителя финальные сцены могут вызывать сомнение – едет ли героиня в отпуск с любовником или не едет, а только играет, что едет. И действительно ли любовник прощается с Констанс в присутствии мужа и уезжает один или же только играет, что едет один. Если едет, то тогда героиня предстает, мягко говоря, нехорошей женщиной. И тогда впору, по примеру москвичей, поставивших эту пьесу на несколько лет раньше (театр имени Гоголя), под названием в программке писать текст «Руководство для желающих... разводиться», подписанный именем режиссера-постановщика. Если не едет с любовником, то Констанс – верная жена и ее поступки подпадают под то, что принято называть поступками верной женой. Тогда логично и название пьесы «Верная жена» и говорящее имя героини – Констанс (в переводе с латинского «постоянная, верная»).

И хотя после просмотра спектакля у некоторых зрителей не остается ощущения незаконченности, незавершенности по сравнению с рядом других спектаклей, финал все же не совсем ясен – уезжает ли Констанс в отпуск одна или с тем, кто ее безумно любит. А что думают по этому поводу сами актеры и вообще о своих героях?

Лариса Паукова, сыгравшая главную роль Констанс:

– Я хочу оставить этот вопрос открытым. В основном мужчины понимают, что она едет. Женщины понимают, что она не едет, что она остается любящей женой. Мне бы хотелось, чтобы зритель понял, что любовь – она есть и она все-таки превыше всего. Пьеса была написана как раз в те годы, когда феминистское движение начиналось. И в те годы это было очень популярно. Возможно, это и с современностью перекликается, но женщина отвоевала уже независимость, экономическую свободу. Всё это уже есть у ней сейчас. Но вот умеет ли она пользоваться этой экономической свободой?! Нужна ли ей эта независимость от мужчины?! Это другой вопрос. Но всё равно, всем правит любовь, что бы ни говорили.

Александр Федосеев, сыгравший роль Бернарда Керсала, безумно любящего Констанс:

– Каждый по-всякому трактует эту пьесу. Кто-то видит, что она подстегивает своего мужа, держит на крючке тем, что якобы едет, а на самом деле она не едет. Мы выстроили так, что она едет в отпуск с любовником. Так как пьеса написана в период развертывания движения феминизма, в пьесе показано, если мужчина может свободно изменить женщине, то и женщина может свободно изменить мужчине. Поэтому соответственно мой персонаж приходит и подыгрывает любимой женщине, что ему в принципе не свойственно, но ради любви он идет на это.

В целом свою роль Александр Федосеев видит еще сырой и говорит, что над ней надо еще много-много работать.

– Но то, что я люблю своего персонажа и полностью его оправдываю – это сто процентов. То есть мне он глубоко симпатичен, и я прекрасно понимаю, что он должен делать и на что он идет ради любимой женщины. Что это волк-одиночка в плане любви. Самодостаточный, который имеет и бизнес, и возможность заводить романы с другими женщинами, что он в принципе и делал, но продолжает любить одну женщину. И это такая достаточно редкая ценность в нашей жизни. Мне кажется, этого дорогого стоит, когда один человек любит другого, пусть это и не взаимно, но настойчиво и с надеждой. И дай бог, чтобы каждый человек встретил взаимную любовь, но такое не часто бывает.

Виталий Багрянцев (роль Джона, мужа Констанс):

– Хотелось бы, чтобы человек действительно чему-то научился, выходя со спектакля. Если он вышел с мыслью – да какая разница, изменяю я или не изменяю, то это плохо. А если он вышел с мыслью, что надо ценить то, что есть и не бросаться, какими-то вещами, которые тебе дороги и не бросаться ими и ценить. Если он с этими мыслями выйдет, тогда это будет замечательно. Все, что мы делаем, только тогда имеет смысл, если зритель чему-то учится. Если этого не происходит, тогда мне очень жаль, тогда мы не тем занимаемся или не так ставим. Я про себя говорю и не буду говорить за всех артистов.

Своими впечатлениями о спектакле мы попросили поделиться известного актера театра Геннадия Балаева:

– Моэм – потрясающий драматург. В чем его прелесть? В нем искрометная тонкая мысль. Пульс бьет мощный. Эти пьесы обычно очень любит зритель. Потому что в них красота, тонкость, легкость, красивые женщины, костюмы. А он весь игровой, он искриться, Моэм. Я много переиграл Моэма в свое время, поэтому думаю, что и спектакль, и этот автор будут пользоваться успехом, и зритель будет ходить и смотреть с большим удовольствием – красивые женщины, приятная джазовая музыка. Все компоненты для того, чтобы получить удовольствие в зрительном зале.

Мы задали нашему собеседнику несколько провокационный вопрос – что бы он сказал на предстоящем обсуждении только что просмотренного спектакля на худсовете?

– На худсовете я бы сказал, что спектакль нужен в репертуаре театра, что он будет пользоваться успехом. Мы работаем для зрителя, а раз будет полный зал, значит, он нужен. Очень приятный спектакль. Любой спектакль еще созревает в течение месяца-двух. Но то, как он сделан, он явно должен быть успешным в репертуаре театра.

– А в чем ему еще можно было бы дозревать, на Ваш взгляд?

– Есть такие вещи, которые режиссер уже не подсказывает, а актеры сами добиваются уже того, что есть у этого драматурга – тонких внутренних ходов, каких-то полунамеков, где глаза, где каждый жест «добивает» мысль точно, что в этой сцене. Должен дозреть, дозреть. Спектакль получился – а это самое главное. Очень хорошее оформление. Сегодняшнее, современное. Не мешает, а только помогает игре актеров вся эта декорация.

Возможно, из-за того, что спектаклю еще требуется время на то, чтобы «дозревать», впечатления от его просмотра после премьеры у зрителей не только восторженные, но и критические, даже весьма критические. Впрочем, не будем заранее навязывать чье-то мнение. Самое лучшее сходить, посмотреть самому и выработать собственное отношение.