Как избавиться от частых фамилий?
Лет тридцать назад и раньше исследователи современных фамилий и авторы популярных газетных публикаций на эту тему нередко вспоминали, как в Швеции решили «кризис фамильных имен». В 1965 г. в Швеции на 8 млн. жителей было 150 тыс. разных фамилий. Но четверть шведов носила одну из десяти самых частых фамилий. Андерсонов было 380 тыс., Иохансонов – 334 тыс., Карлсонов – 334 тыс. Масса однофамильцев создавала нестерпимую путаницу, стала государственным бедствием. Поэтому в 1963 г. риксдаг (парламент) принял закон, регулирующий фамилии. Опубликовали список полутораста самых частых фамилий и обращение к их носителям с приглашением заменять их на рекомендуемые, созданные компьютерами. При помощи последних сконструировали 900 тыс. фамилий, из которых отобрали и опубликовали 58 тыс. По крайней мере, так это рассказано В. А. Никоновым в его публикациях.
Говоря о своей стране, В. А. Никонов также полагал, что обилие самых частых повторяющихся фамилий изрядно затрудняет и учреждения, и население. И нередко приводил статистику по фамилии Иванов. В Москве их 90 тыс. Из них 1 тыс. Иваны Ивановичи.
К настоящему времени особой остроты с однофамильцами и полными тезками, требующей таких радикальных мер, как в свое время в Швеции, в России, кажется, нет. Если обратиться к современным данным по Москве, то в ней на 11 млн. человек – 41496 Ивановых. Из них Иванов Ивановичей Ивановых – 119. Число Сергеев Ивановичей Ивановаых больше – 159. Еще больше Александров Ивановичей Ивановых – 276.
Однако в других странах кто-то вдруг начинает привлекать внимание общества к гиперширокому распространению тех или иных фамилий, к проблемам, порождаемым этим, и предлагает оригинальные решения.
В июле 2010 в немецком научном ономастическом журнале «Beiträge zur Namenforschung» (том 45, тетрадь 2, стр. 127–142) опубликована статья «Selten gewinnt. Häufigkeitsveränderungen von Familiennamen als Folge rationaler Namenswahl» – «Редкое выигрывает. Изменение частоты фаммилий в результате рационального выбора именования». Его авторы – Харальд Йокуш и Александр Фурман. Причем первый – профессор эволюционной биологии их университета Билефельд (Германия), а второй – физик из США. Обращение к этой теме непрофессиональных исследователей имен едва ли должно удивлять. Различение индивидов посредством имен и фамилий может в равной степени волновать людей любой специальности, поскольку это затрагивает каждого члена общества. Прежде всего они в очередной раз выявили статистику немецких фамилий и уточнили верхние позиции в ней. Самой частой оказалась фамилия Müller. На втором месте – Schmidt, на третьем – Schneider. То, что эти фамилии – самые частые в Германии, никто не сомневался. Сомнения были по поводу того, какая их них первая, вторая, третья.
Наличие таких сверчастотных фамилий авторам кажется очень неудобным, нерациональным. Особенно при поиске нужного человека. Так, в телефонном справочнике Берлина 6 тыс. абонентов носят фамилию Müller и информация о них занимает 15 страниц. Одних только берлинцев по имени Peter Müller 128 человек, а во всей Германии таких 5000.
Авторы этой статьи показали, что они мыслят глобально. Они не замкнулись на Германии и указали на проблемы гипертрофированной частоты отдельных фамилий и в других странах. Так, привели классический пример Китая, где 700 фамилий обслуживают более 1,3 млрд. человек. Здесь 41% населения носит одну из десяти самых частых фамилий. В Дании ситуация менее критическая, но обилие носителей фамилий Jensen, Nielsen, Pedersen и Andersen создает проблемы и пришлось разрешить придумывание собственных новых фамилий.
Что же предлагают Харальд Йокуш и Александр Фурман, которым наличие сверхчастотных фамилий представляется непрактичным? Они ратуют за стратегию выбора супругами при вступлении в брак более редкой из их фамилий, называемую ими «выигрывает редкое». С помощью компьютерной модели анализа они определили, что в простейшем варианте воспроизводства населения, когда дети заменяют родителей, уже через 50 лет самые частые фамилии утратят одну пятую своей частоты. В реальности скорость снижения частоты фамилий будет ниже, но она в любом случае будет заметна на протяжении одной человеческой жизни.
Несколько немецких массовых изданий поспешили ознакомить с содержанием идеи Харальда Йокуша и Александра Фурмана. Однако нельзя сказать, что эта идея имела заметный общественный резонанс, не говоря уже о том, что она была встречена весьма сдержанно. Об этом можно судить по количеству комментариев под публикациями этих статей в Интернете – их ничтожно мало. А один комментатор даже заметил, что как будто нет других, более важных проблем. Были и такие скептики, которые усомнились в компетенции биолога и физика в вопросах ономастики.
На мой взгляд, рациональное использование собственных имен в обществе – проблема не сугубо ономастическая или даже лингвистическая. Она, скорее – общечеловеческая. Поэтому упрекать в том, что свое мнение по ней высказали биолог и физик, едва ли правильно. К тому же, они приложили к выявлению частоты фамилий компьютерную модель анализа, часто с успехом применяемую и в биологии, и в физике. Ономасты в этом зачастую уступают представителям естественных и технических наук.
Другое дело, что предлагаемое решение по снижению частот самых частых фамилий, является в чем-то односторонним. Ведь другим способом решения проблемы может служить расширение ассортимента личных имен, которыми нарекают новорожденных.
© Назаров А.И.
