ОГЛАВЛЕНИЕ
(выберите из списка нужное и перейдите по ссылке)
↓
Смоленское шляхетство в истории края
Если страница оказалась полезной, проголосуйте, пожалуйста:
Смоленскъ. Дворянское собранiе
Социальный состав населения Смоленского края сильно изменился в начале XVII века после вхождения региона в состав Речи Посполитой. Краеведы XIX века много и подробно описывают образование особого социального слоя населения Смоленщины XVII–XVIII веков – смоленской шляхты, или смоленского шляхетства, оставившего заметный след в истории и культуре Смоленщины.
Шляхта – польск. szlachta – «в ряде стран Центральной Европы (Польше, Литве и др.) название основной части господствующего дворянского класса, соответствовавшего дворянству» (понятие историческое) (Словарь русского языка, т. IV, с. 724). Шляхетство – польск. szlachectwo – «то же, что шляхта» (там же). Шляхтич – польск. szlachcic – «польский мелкопоместный дворянин» (также понятие историческое) (там же).
Как видим из толкования приведенных слов, шляхтой называлось мелкопоместное польско-литовское дворянство. Представители именно этого сословия широким потоком хлынули на Смоленщину после 1611 года, и, как пишет С.П. Писарев, «вся жизнь в Смоленске пошла иначе». Приезжие получили земли, льготы – освобождались от податей, им раздавались деревни с крестьянами. Образовалось особое сословие – мещане-помещики (Писарев, 1898, с. 46–47), многие из которых по происхождению поляки. Но основная деятельность шляхты – военная служба; в истории известен специальный полк смоленской шляхты, сыгравший значительную роль в жизни Смоленского края после выхода из состава Речи Посполитой.
После 1654 года, воссоединения Смоленска с Москвой, не все шляхтичи покинули Смоленщину и ушли в Польшу: многие остались в Смоленске, особенно те, которые владели домами и большими участками земли. Об этом свидетельствуют «Переписные книги г. Смоленска за 1659 год». Помимо шляхтичей, значительной недвижимостью в городе владели боярские дети, мещане, стрельцы московские, донские казаки. Среди служилых людей, особенно для ведения канцелярского дела, нужны были грамотные, хорошо владеющие русским языком люди, ибо за время вхождения края в состав Речи Посполитой все делопроизводство перешло на польский язык или латынь. Но московские подьячие и дворяне не хотели ехать в город, «говорящий на польском наречии». Так, например, в 1667 году приказано было царем прежние рейтарские владения разверстать между всеми наличными в то время рейтарами поровну (и старыми, и новыми), а в отведенные поместья каждому записать по 5 дворов крестьян, не более. На это воевода Иван Репнин отвечает царю: «… въ Смоденску въ съЂзжй избЂ противъ челобитья реитаровъ выписывать въ отказныя (или дачныя) книги некому: всего подьячих 4 человЂка и тЂ нынЂ безпрестанно сидятъ за росписными списками и за всякими городовыми дЂлами…» (Писарев, 1898, с. 230). Царь, получив это донесение, приказал силой сыскивать и водворять в Смоленск русских служилых людей. Также для укрепления края присылались в регион стрелецкие полки. И тем не менее смоленские шляхтичи по-прежнему составляли значимый социальный слой среди населения и во второй половине XVII века, и в XVIII веке, хотя после присоединения Смоленщины к Московскому государству начала проводиться планомерная политика ассимиляции смоленского шляхетства. Этот процесс одобряла и православная церковь, так как в польскую эпоху православие изгонялось, храмы закрывались, духовенство притеснялось. В Смоленске была учреждена сначала униатская, а потом и католическая епархия с бискупом во главе; для распространения католичества в край приехали иезуиты. В частности, сам король Сигизмунд был ревностным католиком, находился под влиянием иезуитов, которых очень любил и привечал. Той же политики придерживался и король Владислав, при котором к 1639 году на Смоленщине вообще не осталось православных храмов (Писарев, 1894, с. 48–49), ставших либо униатскими, либо католическими. Естественно, после вхождения Смоленска в состав Московского государства православная церковь всячески старалась восстановить и укрепить свои позиции и, следовательно, активно выступала против католиков или униатов, то есть против смоленской шляхты.
Титульный лист издания 1897 г.
Разгорелась настоящая борьба. Большинство шляхтичей тайно продолжали исповедовать католицизм, не отказывались от польского языка, продолжали одеваться по польской моде, следовали польским обычаям и традициям в быту… И вместе с тем многие шляхтичи, оставшиеся в крае, поступили на военную службу к русскому царю; был создан, как уже сказано, специальный дворянский шляхетский смоленский полк.
О смоленском шляхетстве в XVIII веке сохранились интересные наблюдения М. Богословского, основанные на материалах архива Министерства юстиции и опубликованные в 1899 году в Санкт-Петербурге. Он, например, пишет, что еще во 2-й половине XVIII века смоленские шляхтичи говорят с сильным польским акцентом, пишут по большей части латинским шрифтом, носят национальный польский костюм. Детей своих они не учат в России, а отправляют в Польшу, несмотря на запрещение делать это (указ 1727 года). Между смоленским шляхетством и шляхтичами соседних польских областей поддерживаются знакомства и родственные связи. Но постепенно, особенно после разбора в 1728 году в Сенате дела о переходе в католическую веру 30 смоленских шляхтичей (которые тайно еще в детстве были обращены в католичество, как свидетельствовало из показаний обвиняемых), начались сильные притеснения смоленских шляхтичей с целью ассимилировать шляхту с русским дворянством. Продолжилось переселение шляхтичей вглубь России; пресекались связи с родственниками в Польше; строго запрещалось отдавать детей учиться за границу; ограничено было право смоленских шляхтичей вступать в брак: нельзя было брать в жены католичек и отдавать дочерей замуж за католиков или униатов. Вольностям настал конец. Судьба смоленского шляхетства была предрешена: в конце XVIII века оно перестало существовать как особый привилегированный социальный слой населения края и растворилось в общей массе смоленского дворянства, потеряв в основном при этом свои польские черты (Богословский, 1899, с. 57 и др.). Смоленский этнограф и фольклорист В.Н. Добровольский, автор Смоленского областного словаря, писал, например, еще о начальном этапе ассимиляции: «В 150-летней период двукратного пребывания Смоленской области под властью Польши население ее смешалось с польскими и литовскими выходцами, что послужило началом к образованию особого сословия, получившего название Смоленской шляхты. Алексей Михайлович предоставил этому сословию древние права и многих удостоил царских наград. Обращая внимание на положение Смоленской шляхты, и, вместе с тем, заботясь о слиянии ее с русскими, царь Алексей Михайлович в 1658 году дал повеление, чтобы женам убитых в сражении Смоленских шляхтичей, оставшихся бездетными, если они выйдут за русских служивых людей, если первые их мужья имели за собой жалованные государем поместья по 50 и 40 дворов, оставить им имения эти в полном их составе…» (1914, с. 1005). Изначально льготы предоставлялись также тем шляхтичам, которые перешли в православие, не поддерживали с польско-литовскими родственниками никаких отношений и служили московским государям: им, в частности, раздавались земли в Смоленском, Рославльском, Бельском и Дорогобужском уездах, в районах, где наиболее компактно расселялась шляхта.
Итак, смоленское шляхетство как сословие перестало существовать, но, несомненно, абсолютно полной, стопроцентной ассимиляции так и не произошло: потомки смоленских шляхтичей указывали на свое шляхетское происхождение, описывая это в своих родословных и – при возможности – везде «в бумагах», вплоть до 1917 года. В настоящее время возобновляется поиск «родовых истоков» в отдельных смоленских семьях.
Пребывание Смоленского края в составе Речи Посполитой, как пишет М. Богословский, «не осталось без влияния на высшем, по крайней мере, слое населения этой области. Присматриваясь к фамильным прозвищам смоленского шляхетства, мы видим очень немного великорусских имен; бóльшая же часть этих прозвищ (то есть фамилий – пояснение наше) – со свойственными юго-западной Руси окончаниями на ЧЪ, как Адамовичи, Засуличи, Богдановичи, Прокоповичи, Отрошковичи, Карновичи, Станкевичи и др., или, что еще чаще, на СКИЙ, ЦКИЙ: Азанчевские, Высоцкие … и др.» (1899, с. 27–28). Смоленские шляхетские фамилии практически в полном объеме для XVII века засвидетельствованы в двух хорошо сохранившихся источниках – списках шляхты, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) в Москве в 145-м фонде (Смоленский приказ): «Роспись смоленской шляхте, которым велено быть на службе в разных городах» (1659 год) и «Разборный именной список смоленской трех статей шляхты» (1668 год); кроме того, шляхтичи переписаны и в «Росписных списках г. Смоленска» (1659, 1665, 1681, 1694 годы); есть и другие источники. Этот уникальный исторический материал с повторяющимися фамилиями дает возможность представить себе фамильную систему смоленского шляхетства.
